.

                                                                                                              * * *

Сонный паралич, также называемый гипнагогической галлюцинацией, представляет собой расстройство сна, при котором в промежутке между сновидением и бодрствованием (то есть в момент перед засыпанием или в момент перед пробуждением) человек внезапно обнаруживает, что не может двигаться. В большинстве случаев, по словам тех, кто страдает этим расстройством, паралич начинается с ощущения покалывания, проходящего по всему телу, достигая головы, внутри которой субъект ощущает своего рода жужжание, "подобное пчелиному рою" или, похожий на звук стиральной машины или "стук и визг металлических предметов". Часто жертва подобного переживания пытается позвать на помощь, умудряясь однако, в лучшем случае, тихо шептать, также испытывая при этом неприятное ощущение, будто собственный голос придушен чем-то неестественным.

Часто, если пострадавший находится в постели с кем-то, последний может ничего не замечать, настолько, что нередко даже самые тревожные явления (жуткие шумы и звуки, непонятные голоса, порой странные, призрачные огни, приходящие извне) не привлекают внимания тех, кто не переживает сам эпизод. Бывает и так, что суккуб (если раньше так называли таинственную сущность, вызывающую данный феномен, то теперь это является термином, которым медицинская наука называет «жертву») слышит знакомые — порой даже "демонические" — голоса, которые зовут его, спорят между собой за спиной субъекта или, что ещё хуже, шепчут ужасающим тревожным голосом сзади на уровне его шеи.

Современная наука считает, что такое аномальное положение обусловлено сохранением состояния атонии, в котором находятся мышцы во время сна, и вызвано диссонансом между разумом и телом: в результате чего, хотя мозг активен и находится в сознании, и субъект часто может ясно видеть и воспринимать окружающее, несмотря на всё это, его тело остаётся в состоянии абсолютного покоя, вплоть до того, что на время переживания любое движение исключается. Разумеется, наука отрицает реальность переживаний, испытываемых во время этого загадочного опыта, сводя их к простым галлюцинациям, вызванным столь же таинственными изменениями в мозговом балансе субъекта, которые происходят именно в точный момент перехода от бодрствования ко сну и наоборот.

Однако, многие, придерживаются мнения, что анализ данного явления невозможен только лишь с помощью одних инструментов, считающихся строго "научными". Некоторые указывают на то, что это явление отнюдь не недавнее и не характерно исключительно для нашей эпохи: ещё с незапамятных времён люди из самых разных географических регионов и исторических периодов переживали опыт, который сегодня носит название "сонный паралич", и старались расшифровать его с помощью имеющихся в их распоряжении средств, пытаясь придать ему смысл, соответствующий их собственному видению мира. Со своей стороны, мы отмечаем, что, действительно, сравнительно-синкретический анализ всей совокупности народных традиций, существующих на нашей планете, выявляет чётко определённую закономерность, которую нельзя исчерпывающе оправдать, сведя этот переживательный опыт только к простой нереальной галлюцинации, лишённой какого-либо фактического основания.

Мифы и фольклорные летописи с предельной ясностью донесли до нас то, как древние трактовали это явление: удивительно, но все хроники и легенды древности сходятся в утверждении, что ответственными за эти тревожные переживания является определённый тип астральных сущностей — иногда обозначаемых современным менталитетом как "духи", иногда как "демоны", а также как "феи" и т.п. — совершающих свои атаки исключительно ночью, часто придавливая тело спящей жертвы и иногда вступая с субъектом в сексуальные отношения. В различных культурах такие сущности носят разные названия, наиболее известными нам, европейским жителям, являются те, что имеют латинское происхождение: "суккубы", "инкубы" и "лярвы".

.

Ритуальные травмы и инициационные расчленения

Нередко встреча с духами перерастает в "ритуальное ранение", приводящее к настоящему "расчленению" (имеется в виду, в астральном плане, поскольку во время инициационного транса тело неофита остаётся неподвижным и не претерпевает ничего из того, что испытывает посвящённый во время шаманского путешествия), расчленению, которое, тем не менее, переживается шаманами как несомненная реальность, поскольку после пробуждения они обнаруживают, что наделены ранее немыслимыми экстрасенсорными дарами. В связи с этим давайте прочитаем, что пишет в своей работе "Шаманы" (2005) известный шотландский писатель-исследователь Грэм Хэнкок, который, анализируя этот феномен, находит исключительные соответствия между многочисленными шаманскими культурами:

В джунглях Амазонки, когда шаманы племени Хиваро (Дживаро) входят в транс под воздействием напитка из лианы аяуаски, они интерпретируют те же самые возникающие неврологически генерируемые ощущения на коже, как маленькие острые дротики, брошенные в них сверхъестественными существами. Сибирские тунгусские шаманы вместо этого говорят о трансе посвящения, вызванном приёмом в пищу мухомора "аманита мускария", при котором они чувствуют, что их тело пронзают стрелы, а их плоть и кости словно разрываются. Представители южно-африканского племени Джу Хоанси также верят в существование зловредных сверхъестественных дротиков — "стрел боли" — выпускаемых духами и видимых только шаманами в трансе. Некоторые испытуемые рассказывали антропологу Ричарду Кацу, что, когда это происходило, они ощущали, что даже их желудок внутри был "полон шипов", как будто "стрелы, прорастающие со всех сторон".

Также Грэм Хэнкок приводит высказывание киргизского шамана из Казахстана, в котором он утверждает, что имеет "пять духов на небесах, которые режут меня сорока ножами и жалят сорока гвоздями", и цитирует поверье якутов из Северной Сибири о том, что "иногда посвящённого в транс захватывают три чёрных дьявола, которые разрывают его тело на части, вонзают копьё в голову и бросают куски его плоти в разные стороны".

Десятки подобных примеров можно найти в монументальном труде философа-религиоведа Мирчи Элиаде "Шаманизм и техники экстаза" (1951) и в других работах, исследующих шаманские посвящения: обычно это "ритуальное ранение" приводит к фактическому расчленению, за которым следует инициационное возрождение начинающего шамана, который пробуждается, наделённый сверхъестественными способностями (дарованными, как считается, действием духов). Грэм Хэнкок придерживается той же точки зрения, ссылаясь на сакральные верования самых разных культур нашей планеты, в том числе и австралийских аборигенов, согласно которым "духовное расчленение и воссоединение их «знахарей» включает странные хирургические операции, во время которых сверхъестественные существа вставляют в тело посвящаемого небольшие фрагменты кристаллов горного хрусталя". Здесь следует отметить, что многие обычные люди, пережившие сонный паралич, также утверждают, что пострадали от травм или устрашающих пыток со стороны "демонов" или "чёрных теней", и, конечно, после пробуждения они понимали, что ничего из этого с их телом не произошло — во всяком случае, на сугубо физическом уровне.

.

Один феномен, разные реакции?

Теперь хотелось бы подчеркнуть, что если в обществах древнего мира и среди народов, шедших по шаманскому пути, подобная встреча со сверхъестественными существами считалась самым ценным даром, который мог получить человек, то в Шотландии конца 17-го века к таким вещам относились не очень благосклонно, вплоть до того, что после встречи с таинственными сущностями рекомендовалось провести сеанс "экзорцизма" и "очищения": с другой стороны, это вполне объяснимо в свете проводимой кампании "охоты на ведьм", без устали продолжавшейся на протяжении нескольких столетий. Ясновидение и другие сверхъестественные способности сводятся христианским менталитетом к обычным "демоническим" силам, и, следовательно, обладатели этих способностей не только больше не считаются духовными лидерами (как это было в шаманских обществах), но и с абсолютным изменением перспективы рассматриваются обществом как "спутники демонов", и поэтому их избегают, а то и вовсе исключают из социального консорциума.

Наконец, в наш технологический и материалистический век уже не осталось места для каких-либо гипотез и теорий, выходящих за рамки того, что можно научно продемонстрировать с помощью повторяемых лабораторных экспериментов: очевидно, не слишком функциональный подход для расшифровки такого уникального и абсолютно невоспроизводимого по команде опыта, как сонный паралич. Плачевные последствия такого безответственного отношения со стороны академической науки видны всем: тех, кто сталкивается с этими странными эпизодами, сегодня в лучшем случае считают "странными" личностями, если не откровенными фантазёрами или, что ещё хуже, страдающими расстройством психотиками, полностью оторванными от так называемой "реальности", тогда как, казалось бы, для значительной эволюции с познавательной точки зрения, нам было бы желательно, чтобы человеческий разум адаптировался к событиям феноменологического мира, какими бы сложными они ни были для расшифровки и понимания, а не наоборот.

.

"Ночные Призраки" Говарда Филлипса Лавкрафта

Другие параллели сонного паралича можно найти в новейшей истории. Одна из самых нашумевших дошла до нас из-под пера Говарда Филлипса Лавкрафта, единогласно считающегося одним из величайших писателей литературы ХХ века, поведавшего своим корреспондентам о встречах, с так называемыми "Ночными Призраками" (Night-Gaunts), которые он каждую ночь переживал в детстве, в возрасте с шести до одиннадцати лет. Вот как писатель описывает эти леденящие душу переживания в письме Рейнхарту Кляйнеру от 16 ноября 1916 года (см. "Г.Ф. Лавкрафт. Ужас реальности", под редакцией Джанфранко де Турриса и Себастьяно Фуско, 2007):

"В январе 1896 года смерть моей бабушки погрузила всю семью в атмосферу глубокого траура, от которого они так и не оправились. Именно тогда моя естественная природная живость угасла. Мне начали сниться самые ненавистные кошмары, населённые вещами, которых я окрестил «Ночными Призраками» (Night-Gaunts) — составным термином, моего собственного изобретения. Я часто рисовал их после пробуждения (возможно, мысленное представление этих образов было навеяно роскошным изданием поэмы Джона Мильтона «Потерянный Рай» с иллюстрациями Гюстава Доре, что я обнаружил однажды в восточной гостиной). Во сне они утаскивали меня, летя сквозь пространство с головокружительной скоростью, при этом они кололи и терзали меня своими отвратительными трезубцами. Прошло уже целых пятнадцать лет — или даже больше — с тех пор, как я в последний раз видел "Ночного Призрака", но даже теперь, когда я нахожусь в полусне и позволяю себе дрейфовать в море своих детских размышлений, я чувствую дрожь страха, и инстинктивно отчаянно борюсь с тем, чтобы не заснуть. Каждую ночь, в 1896 году, это была моя единственная молитва: не спать и остерегаться Ночных Призраков!".

Читая свидетельство Лавкрафта, в глаза сразу же бросается несколько факторов, с которыми мы уже сталкивались в других источниках. Во-первых, ситуация сильного эмоционального стресса, в котором находился субъект в момент возникновения первых эпизодов: это классический пример из медицинской литературы, посвящённой случаям сонного паралича. Кроме того, то обстоятельство, что его переживания всегда происходили, когда он был "полусонным", то есть находился в промежуточном состоянии между бодрствованием и сном: эта характеристика также позволяет нам правильно объединить данное столкновение с "Ночными Призраками" с клиническим опытом сонного паралича.

Более того, помимо видения и восприятия этих загадочных существ, об их действиях писатель рассказывает, что они "кололи" и "мучили его своими отвратительными трезубцами": в таких аллюзивных намёках, в дополнение к аспекту появления сущностей, которых христиане определили бы как "демонические", нам представляется вполне уместно обнаружить значительные точки соприкосновения с известными описаниями шаманских переживаний, в которых потенциального инициатора (посвящённого) во время ритуала ранят и колют острыми дротиками, "стрелами боли", копьями, "горными кристаллами", и так далее. Поэтому мы считаем целесообразным отследить юношеские переживания гениального писателя из Провиденса в контексте сонного паралича и, что ещё более очевидно, в рамках шаманской встречи с духами других измерений, которая, как мы знаем, нередко приводит к (казалось бы, внешне непонятному для взора ребёнка буржуазного общества Новой Англии конца XIX века) реальному ранению с использованием колющего и режущего оружия.

Однако, любопытно отметить, несмотря на то, что у маленького Говарда не было подходящих адекватных инструментов для интерпретации этих эпизодов, мучивших его каждую ночь с шести до одиннадцати лет, тем не менее, он, похоже, пережил полноценный "путь посвящения": за встречей с таинственными тёмными духами последовало то, что шаманы называют "ритуальным нанесением ран и расчленением". И хотя Лавкрафт, вероятно, так никогда и не осознал этого полностью, на наш взгляд, это могло оказать реальное влияние на его литературное творчество в последующие годы. Не случайно, мы считаем, что писатель из Провиденса практически в одиночку породил настоящую "тёмную мифологию" космических пространств (где играют свою роль и "Ночные Призраки"), которую никто до него, даже отдалённо, не мог себе представить. По нашему мнению, мы имеем дело с редчайшим случаем современной шаманской инициации, не искомой и востребованной, как у древних шаманов, а просто случившейся с индивидуальным субъектом (особо предрасположенным, что совершенно очевидно), который в подростковые годы не обладал никакими представлениями о шаманизме.

Давайте теперь проведём сравнение с некоторыми выдержками из книги о мире фей "Тайное Содружество" (1692 год), шотландского пресвитерианского священника, преподобного Роберта Кирка:

"Существуют странные церемонии, когда человек наделяется всеми привилегиями этого таинственного второго зрения... Тогда он увидит множество духов, похожих на зловещих и сильных мужчин, приближающихся к нему со всех сторон горизонта, густые, как пыль в воздухе. И они не являются несуществующими вещами, или призраками, существами, возникающими в результате испуганного восприятия или спутанного и безумного ощущения: это реальности, которые проявляются уравновешенному человеку, владеющему всеми своими чувствами, так что он может иметь достоверное свидетельство их существования. Эти люди, о которых мы здесь говорим, воспринимают вещи, что из-за своей малости и прозрачности, невидимы для других, даже если они находятся рядом с ними каждый день. Ибо у них есть постоянный (внутренний) луч, подобный лучу солнца, который, только когда он светит ясно, позволяет обычным глазам видеть атомы пыли в воздухе, тогда как без этого луча они не могли бы их различить".

Возвращаясь к сугубо шаманским историям, следует отметить, что переживания такого рода всегда происходят в состоянии транса, то есть на пороге между бодрствованием и сном, точно так же, как это происходит с субъектами, страдающими от сонного паралича; единственное отличие состоит в том, что в случае с шаманским опытом это изменённое состояние сознания сознательно достигается субъектом, а также поддерживается постами и ритуальными практиками, нередко усиливаемыми приёмом соответствующих психотропных веществ. Иными словами, в отличии от клинических субъектов, "претерпевающих" подобные переживания, шаманы добровольно погружаются в эту неизвестную неопределённость между миром бодрствования и миром снов, дабы испытать встречу со сверхъестественными сущностями, чтобы, таким образом, обрести духовные силы.

Остаётся лишь отметить, что в клинических случаях сонного паралича реализовать взаимосвязь с духами такого рода затруднительно. Субъекты испытывают одни и те же переживания, они чувствуют себя парализованными и беспомощными, внешний мир населён тёмными и загадочными обитателями, часто пугающими, а порой и жестоко причиняющими насилие и боль. Как бы то ни было, в подавляющем большинстве случаев люди, страдающие от сонного паралича, переживают этот опыт самым драматическим образом и не сомневаются в том, что сущности, посещающие их в этом особом состоянии сознания, являются злобными, а то и "демоническими" или даже "сатанинскими". Но так ли это на самом деле? Действительно ли эти сущности жестоки? Или же это мы, люди, не знающие мифических и фольклорных традиций, передававшихся нашими предками на протяжении тысячелетий, больше не владеем необходимыми инструментами интерпретации, которые позволили бы нам расшифровать и понять такие неясные явления? Потомкам предстоит нелёгкий суд.

.

                                                                                                              *

.

Author: © 2016 Marco Maculotti.

Copyright © 2024 𝐀𝐗𝐈𝐒 ֎ 𝐌𝐔𝐍𝐃𝐈 – Milan, Italy.

Перевод: © 2025 ZaverLast.

ССЫЛКА НА ПОЛНУЮ ВЕРСИЮ СТАТЬИ: https://axismundi.blog/2016/04/07/il-feno...

__________________________________

                      Из поэтического цикла Г.Ф. Лавкрафта "Грибы с Юггота", сонет XX — "Ночные Призраки" (в переводе О. Мичковского).

                                                                                            "Ночные Призраки"

                                                                                                           *

                                                                                        Какие подземелья их плодят,

                                                                                    Рогатых чёрных тварей, чьи тела,

                                                                                    Влачат два перепончатых крыла,

                                                                                А хвост – двуострый шип, в котором яд?

                                                                                         Они меня хватают и летят,

                                                                                   В миры, где торжествуют силы зла,

                                                                                      Где разум обволакивает мгла

                                                                                        И когти и щекочут, и язвят.

.

                                                                                         Кривые пики Тока одолев,

                                                                                     Мы с лёту низвергаемся на дно,

                                                                                      Геенны – там есть озеро одно

                                                                                  Где часто дремлют Шо́гготы, сомлев.

                                                                                  И так из ночи в ночь, и несть конца,

                                                                                       Визитам этих бестий без лица!

                                                                                                           *